Мальчик и Чылбыга

Давным-давно жил-был старик Дувендей со своей старухой. Был у них маленький сынок Балдыр-бежик[1].

Каждый день Дувендей пас большой разнома­стный табун Караты-хана.

Однажды Дувендей погнал табун на водопой к перекатистому броду Чинге-Хем. Сбился табун в кучу — ни­как к воде не идет.

«Отчего это табун испугался?» — удивился Дувендей и подскакал к самому броду. Смотрит — на перекате лежит старая пожелтевшая кошма. Вытащил Дувендей ее из воды и бросил на берег. Тотчас из кошмы вылезла Чылбыга[2] и схватила Дувендея:

— Зачем, старик, мой покой потревожил? Съем я тебя за это.

— Подожди немного — взмолился Дувендей. — Дай мне домой наведаться, чая с женой напоследок напиться. А завтра, как только солнце заиграет на воде Чинге-Хема, вернусь. Вот тогда и съешь меня.

Отпустила Чылбыга Дувендея. Прискакал он домой и рас­сказал все жене. Стала она заваривать зеленый чай, а сама горькими слезами обливается и Чылбыгу ругает. Проснулся от шума Балдыр-бежик и закричал сердито:

— Почему не даете мне спать?

— Утром Чылбыга съест твоего отца, вот я и плачу — от­ветила мать.

— Ну, это мы еще утром посмотрим, кто кого съест, а сей­час не мешайте мне спать — сказал Балдыр-бежик и захрапел на всю юрту.

Наутро Дувендей собрался ехать к Чылбыге.

— Подожди, отец, — остановил его Балдыр-бежик. — По­садите меня посреди юрты и положите рядом топор. А сами спрячьтесь куда-нибудь.

Послушались родители Балдыр-бежика.

Взошло красное солнце, заиграло на водах Чинге-Хема, потом поднялось высоко и ушло в южную сторону. Ждет-по­ждет Чылбыга Дувендея, а его все нет. Не дождалась и сама заковыляла по его вчерашним следам. Идет, покачивается из стороны в сторону и зло бормочет себе что-то под нос. Подошла, наконец, к юрте Дувендея. Хотела пролезть в юрту, да в дверях застряла. Оглядела юрту своими немигающими глазами — ни­кого кроме Балдыр-бежика не видит:

— Отвечай, козявка, куда отец делся?

— Переплыл через реку, перевалил через горы. Не найти тебе его, Чылбыга, — отвечает Балдыр-бежик.

— А как же ты его найдешь? Ты же не только плавать, да­же ходить еще не умеешь.

— Нехитрое это дело. Буду, как все люди, руками воду раз­резать и отталкиваться. Вот и поплыву.

— А со своей дырявой юртой что будешь делать?

— Юрта хоть дырявая да моя. Навьючу ее на верблюда с верблюдицей и погоню их уруком[3]

Залилась скрипучим хохотком Чылбыга:

— Куда тебе верблюдов навьючивать да уруком помахи­вать? Ты же такой никудышный, что тебе отцовской трубки не поднять.

— Врешь, проклятая. Если хочешь мою силу узнать — про­тяни ко мне свою лапу. Я по ней ладошкой ударю.

Послушалась Чылбыга, а Балдыр-бежик взмахнул острым топором и отсек ей лапу:

— Будешь знать, какая у людей сила! Сейчас я тебе голову отрублю.

Взвыла Чылбыга от боли, испугалась угрозы и бросилась со всех ног бежать. Ухватилась с разбегу за верхушку тальника, раскачалась и прыгнула прямо на луну. Села Чылбыга на луну, да и притаилась там. В ясную ночь и сейчас на луне видно тем­ное пятнышко. Это Чылбыга, которую напугал Балдыр-бежик.

Рукописный фонд ТНИИЯЛИ. Литературная обработка Н. Сердобова и М. Изынеевой. На русском языке опубликовано в сборнике «Тувиснкие народные сказки». Тувинское книжное издательство. Кызыл - 1958