Учитель Ак-Тун

На севере, в устье Чинге-Кара-Хема жил старик Аганак[1] со старухой. У них было семьдесят желтых коз и два белых слона. И был у них единственный сын Ак-Тун[2], знавший девять наук. А на юге, на берегу моря Кара-Далай[3] жил Караты-хан, у которого тоже был один-единственный сын. Караты-хан узнал об учености Ак-Туна и приказал Аганаку перекочевать на берег моря Кара-Далай.

— Ты будешь пасти моих коней, твоя старуха будет доить моих коров, а твой сын будет учить моего сына! — сказал Караты-хан.

Когда Аганак вернулся домой, сын спросил:

— Что тебе сказал хан?

— Он приказал перекочевать в его аал, — ответил старик.

— Когда хан говорит, простой человек не может не слушать. Надо перекочевать, отец.

Старик навьючил добром обоих белых слонов, впереди погнал желтых коз и перекочевал к морю Кара-Далай.

Неизвестно, сколько лет они прослужили у хана. Ак-Тун научил ханского сына всему, что знал. Все девять наук постиг прилежный ученик. Однажды ханша говорит хану:

— Пора нам избавиться от ученого Ак-Туна. Он все знает и на все способен. Неизвестно, что он может сделать нашему сыну. Сегодня зарежем барана, накормим, напоим Ак-Туна и спящего убьем!

— Хорошо, я убью его,— сказал хан.

Все это слышал сын хана. Он прибежал к учителю и быстро проговорил:

— Мой отец хочет сегодня вечером напоить вас аракой и спящего убить! — И он рассказал все, что слышал.

— Ладно, приготовься, сегодня вечером мы вместе убежим, — ответил Ак-Тун.

Вечером хан зарезал серого барана и пригласил старика Аганака с сыном Ак-Туном. Но ни Ак-Тун, ни ханский сын мяса не ели, араки не пили. Они легли спать, но не спали, а разговаривали. Хан и ханша не дождались, пока Ак-Тун заснет, и заснули сами. Тогда парни встали, взяли остатки мяса и ушли.

Шли они долго. Продырявились их идики, наросли на их пятках мозоли. II вот парни пошли по берегу длинной реки и пришли в неоглядную степь. Они увидели, что какие-то люди из-за чего-то дерутся, тянут каждый к себе какую-то вещь.

— Из-за чего вы спорите? — спросил Ак-Тун.

— Мы спорим из-за шапки-невидимки. Не можем решить, кто ее хозяин.

— Но ведь это так просто! — сказал Ак-Тун. — Идите все к тому холму, а я ее подержу. Кто первый ко мне прибежит, тот и хозяин шапки.

Люди побежали к холму. Ак-Тун надел шапку-невидимку, взял за руку ханского сына, оба они стали невидимыми и ушли. Они шли долго, пересекли степь и на перевале опять увидели людей, которые из-за чего-то дрались.

— Из-за чего вы деретесь? — спросил Ак-Тун.

— Мы деремся из-за черных идиков, в которых человек летает по воздуху. Мы не можем решить, кто их хозяин.

— Но ведь это так просто! — сказал Ак-Тун. — Идите все к тому камню, а я их подержу. Кто первый ко мне прибежит, тот и хозяин волшебных идиков.

Люди побежали к камню. А парни надели по одному идику и улетели за перевал. Люди добежали до камня и обернулись. На перевале никого не было. «Ты во всем виноват! Нет, ты виноват!» — кричали они и продолжали драться.

Однажды парни проснулись на восходе солнца и увидели рядом с собой старика в золотых идиках, на золотом коне.

— Я уронил золотые гадальные кости, — сказал старик, — поищите их, дети.

Парни поискали и нашли золотые гадальные кости. Они вернули их старику. Тогда старик сказал:

– В нашем ханстве нет хана. Садитесь на этого коня, я отвезу вас в золотой дворец.

Парни сели на золотого коня позади старика. Он привез их к золотому дворцу. В нем сидела красавица. Лицо ее излучало свет солнца, а затылок излучал свет луны. Парни узнали, что у нее было уже девяносто мужей. Девяносто ханов правили этой страной, но все они скоро умирали.

Ак-Тун сказал:

— Я — сын бедного пастуха, а мой друг — сын хана. Пусть он будет вашим ханом.

Люди согласились. Сын Караты-хана стал ханом этой земли и устроил большой пир.

Ночью, после пира учитель Ак-Тун задумался. «Почему все мужья этой красавицы погибали?» И вдруг увидел, что с верхнего мира на вороном с лысиной коне спускается человек с единственным глазом в середине лба. Ноги вороного коня коснулись земли, черный человек подхватил красавицу, посадил ее на коня и полетел с ней назад, в верхний мир. Ак-Тун быстро надел шапку-невидимку и летающие волшебные идики и полетел за ними. В верхнем мире они остановилась у входа в огромную пещеру.

— Что за человек новый хан? — спросил одноглазый черный всадник.

— Да так, обыкновенный паршивый мальчишка, завтра сыграю с ним в шахматы — посмотрю, что он за человек, — ответила красавица. — Но у него есть учитель Ак-Тун. Его сразу не раскусишь, — добавила она с раздражением.

Наутро учитель спросил у хана:

— Что нового узнал?

— Ничего не узнал. Хорошо выспался,— ответил тот.

— А я узнал, что твоя ханша знается с черным одноглазым шулбусом из верхнего мира. Он спускался сюда на лысом вороном коне. Вот почему умирали все ханы этой земли. Сегодня ханша предложит тебе сыграть в шахматы. Я буду стоять за тобой в шапке-невидимке и помогать тебе.

Скоро красавица и молодой хан сели за шахматы. Ак-Тун хану помогал играть, а ханше — мешал. Молодой хан обыграл красавицу трижды. Трижды поставил ей мат пешкой[4]! Кончив игру, он стал напевать:

Черный шулбус приснился мне,

Черный, одноглазый, на лысом коне.

— Как все странно! — воскликнула красавица, вскочила и убежала.

На следующую ночь опять прилетел черный одноглазый шулбус на лысом вороном коне, разбудил красавицу, и они улетели. Ак-Тун полетел за ними. Остановились у той же самой пещеры.

— Ну что, сыграла с ханом?

— Сыграла. Этот мальчишка трижды поставил мне мат пешкой! Да еще напевал что-то очень странное: про черного одноглазого шулбуса.

— Какой ядовитый парень! Завтра же ночью прострелю его лоб большой черной иглой! Положи его рядом с собой, чтобы я мог стрелять через дымовое отверстие, — сказал шулбус.

Прошло два дня, как ханством стал править новый хан. Народ говорил:

— Прошло всего два дня, как у нас новый хан, а кажется, что прошло два года.

Утром Ак-Тун спросил друга:

— Что нового узнал?

— Ничего не узнал. Хорошо выспался.

— Ничего ты, друг, не замечаешь. Сегодня не пей много араки. Вечером свари густой желтый чай в твоем медном китайском чайнике и закрой чайник крышкой. На стальную тарелку положи сахар и ложись около кровати. Об остальном позабочусь я.

Вечером хан сказал ханше:

— Свари мне густого чая в моем медном чайнике и закрой его крышкой. Рядом поставь стальную тарелку с сахаром. Такая уж у меня привычка! — А сам лег около кровати.

В полночь раздался гром. Ак-Тун глянул в дымовое отверстие и увидел, что черный одноглазый шулбус на лысом коне уже спустился с неба. Он висел в воздухе над юртой, и прицеливался в голову хана. Еще миг — и он пронзил бы ее большой черной иглой. Ак-Тун взял чайник и повесил его над головой товарища. Игла попала в чайник и расплавилась в кипятке.

На следующую ночь шулбус опять прилетел и опять увез красавицу в верхний мир. Ак-Тун поспешил за ними. Остановились у той же самой пещеры.

— Что за человек! Превратился в каменного богатыря и спит! Моя игла его не пробила! — кричал черный шулбус. — Завтра скажи хану: «Будем освящать огонь». Я превращусь в ястреба и свистну над юртой. Ты скажи: «Хан, выйди, посмотри, что там?» Когда он выйдет и посмотрит вверх, я прострелю ему горло!

Утром Ак-Тун спросил друга:

– Что нового узнал?

— Ничего.

— Слушай: сегодня вечером ханша предложит тебе освящать огонь. Ты согласись. В большом котле, который висит над очагом, растопи масло и ходи вокруг огня. Когда ханша попросит тебя выйти из юрты — не выходи!

К вечеру ханша сказала:

— Сегодня будем освящать огонь.

Молодой хан растопил масло в большом котле и стал ходить вокруг огня. Вдруг над юртой засвистел ястреб.

— Хан, пойди-ка, посмотри, что это? — сказала ханша.

— Ты ведь огонь освящаешь, а не птицу! А я не сторожевая собака, чтобы выскакивать на каждый свист! — крикнул хан и стукнул ханшу по голове черпаком.

Ястреб в это время сел на юрту и заглянул в дымовое отверстие. Ак-Тун схватил его и бросил в котел с кипящим маслом. Ястреб вынырнул из масла и вылетел из юрты.

В эту ночь вороной с лысиной конь прилетел один, без шулбуса. Красавица села на коня и поднялась в верхний мир. Ак-Тун прилетел вместе с ней. Одноглазый черный шулбус медленно шел к пещере. Он весь обгорел.

— Ты меня погубила,— сказал он. А потом опустился на колени и умер.

Ак-Тун подумал: «Теперь моему другу ничто не грозит. Теперь он может спокойно править этим ханством. А мне пора ехать домой, к отцу и к матери».

Утром он сказал хану:

— Я все сделал, что мог для тебя сделать. Теперь я должен ехать домой, к отцу и к матери. Шапку-невидимку и летающие идики я оставлю себе.

Хан сказал:

– Я согласен. Пусть волшебная шапка и волшебные идики останутся у тебя.

В новолуние, в начале дня он проводил своего учителя.

Ак-Тун вернулся домой и увидел, что Караты-хан сломал руку его отцу, выколол глаз его матери, забрал семьдесят желтых коз и пустил их в свое стадо. Парень побежал к хану.

— Вместо того чтобы соблюдать законы и честно править ханством, вы нарушаете законы и издеваетесь над невиновными людьми! — закричал Ак-Тун.

Он так рассердился, так сжал челюсти, что чуть не выломал свои передние зубы, он так разгневался, что чуть не раскрошил свои коренные зубы! И тогда он размахнулся и ударил Караты-хана ладонью по щеке. Ханская голова слетела с плеч, как шишка, и покатилась по земле.

Ак-Тун пришел к ханше.

— Что ты хочешь — кровь и мясо или коней четырех мастей?

— Коней четырех мастей, — ответила ханша.

Ак-Тун привел коней четырех мастей, привязал ханшу к четырем хвостам и пустил коней в степь.

А потом он пошел на священную гору Арзайты, выкопал там корни целебных трав эм-шагаан и дом-шагаан и вылечил ими руку отца и глаз матери. Рука стала двигаться, а глаз стал видеть.

Жил ученый добрый Ак-Тун со своими родителями долго и счастливо. Пока они жили, удлинились овраги, углубились лощины.

Записали Р. Ырбан-оол и Ч. Чульдум. Перевод Марка Ватагина. На русском опубликовано в сборнике «Тувинские народные сказки. Издательство «Наука», главная редакция восточной литературы. Москва – 1971