Песня двадцать третья. Как Тана-Херел вышел победителем в борьбе хуреш

Шыяан ам!
 
Побежденный — не побежден,
Если жаждет реванша он.
Ждет наутро новый рубеж:
Состязанье в борьбе хуреш.
 
Чуть означились вдалеке
На рассвете вершины гор,
Встал Сын Неба — Демир-Моге,
Бодро выбежал на простор.
Узким кожаным ремешком
Затянул на себе содак —
Тот наряд, что борцам знаком:
Должен быть он подогнан так,
Чтоб и тоненькая игла
Проскользнуть под ним не смогла.
Испустив воинственный крик,
Зажигательный для сердец,
Древний танец Орла — девиг
Удалой исполнил боец.
 
Постепенно таял, бледнел
В ясном небе звездный узор.
Пробудился Тана-Херел,
И содак, и шудак надел,
Бодро выбежал на простор.
Руки в стороны — два крыла!
Исполняя танец Орла,
Громко вскрикивая, как дракон,
Звал на бой соперника он,
Звал на равных соперника он.
 
Вот уж сблизились, вот сошлись,
Но покуда не обнялись:
Наклонясь, на месте кружат.
Как два кедра, их две косы.
И земля, и небо дрожат
И качаются, как весы.
 
Первым все-таки не стерпел
Знаменитый Демир-Моге:
“Если впрямь ты силен и смел,
Будем биться накоротке,
Сердцем к сердцу, лицом к лицу,
Как приличествует борцу!”
 
Усмехнулся Тана-Херел,
Острый взгляд его стал сердит:
“Что ж, и я для схватки созрел!
Кто сильнее, тот победит”.
И схватились тогда бойцы —
Великаны и гордецы.
Как железо, объятья рук.
Закружился весь мир вокруг,
Напрягаются два борца,
Схватке яростной нет конца,
То ли час прошел, то ли год,
Распаленный не разберет:
Росы в травах сверкнут светло —
Значит, вроде, лето пришло.
В белом инее склон холма —
Это значит, снова зима.
 
Упирался Демир-Моге,
Так старался Демир-Моге,
Торопя свое торжество,
Ничего не видя вокруг,
Что из двух подмышек его
Пена черная вышла вдруг,
Словно выглянули из них
Два верблюда черных степных.
“Что с тобой?!” — воскликнул, дивясь,
Благородный Тана-Херел.
“Это ярость моя и страсть,
Это жар мой во мне вскипел,
И тебе спасения нет!” —
Прохрипел соперник в ответ.
 
Но нисколько не оробел –
Наступает Тана-Херел,
Торопя свое торжество.
Вот теперь уж и у него
Меж лопаток, легка, тепла,
Пена черная наросла,
И, клубясь, отпала она —
Целый ком, не меньше слона.
“Что с тобой?!” — соперник вскричал,
И герой ему отвечал:
“Это ярость моя и страсть
Неуемная поднялась.
Это гнев, клокоча во мне,
Проступил на моей спине!”
 
И, сказав сопернику так,
Ухватил его за содак,
Поднял к небу и так тряхнул,
Что зубов послышался стук,
И на землю затем швырнул
Так, что вздрогнуло все вокруг
И Демир-Моге, потрясен,
Ощутил, в поту и в пыли,
Что двумя лопатками он
В этот миг коснулся земли.
 
Так победой был кончен бой.
Богатырь, утомлен борьбой,
Великаншу-трубку набил
Золотым дунзе — табаком,
Взял огниво, искру добыл,
Затянулся вкусным дымком.
Говорят, что и впрямь была
Трубка черная не мала,
Что головка — гладка, кругла —
У нее с корову была.
 
Посидел герой, покурил,
Выбил пепел о низкий пень
И негромко проговорил:
“По обычаю, в этот день
Властен я над жизнью твоей,
Но не хищник я, не злодей,
Справедливость во всем любя,
Должен выслушать я тебя”.
 
И взмолился Демир-Моге:
“Жизнь моя у тебя в руке,
Но, прошу, не губи меня,
Поклянусь я с этого дня,
Поклянусь и солнцем самим,
И священной горой Танды
Быть надежным другом твоим,
Заслонять от любой беды”.
 
Победитель Тана-Херел
Побежденного пожалел:
“Кто сверх меры зол и жесток,
Сам узнает в недальний срок,
Как жестока жизнь иногда,
Как внезапна порой беда!
Я услышал клятву твою,
И смягчилась душа моя.
Руку я тебе подаю,
Мы отныне с тобой друзья”.
 
И, неся на крыльях в народ
О победе собственной весть,
Поскакал он туда, где ждет
Хан великий и будущий тесть.
 
Хан сказал: “Хоть ты молодец,
Заноситься слишком не смей!
Испытаниям не конец.
Будет кое-что потрудней.
Есть борец-силач Кан-Демир,
О котором знает весь мир,
И придется завтра тебе
Потягаться и с ним в борьбе!”
 
Улыбнулся Тана-Херел,
Втайне думая: “Ничего!
Если этого одолел,
Одолеть смогу и того!”
Но премудрый конь Даш-Хурен
Прошептал ему на ушко:
“Попадешься к зазнайству в плен –
И погибнуть сможешь легко.
Кан-Демир не простой силач,
Кан-Демир, как пламя, горяч,
На подземном огне, в дыму,
Как железо, он раскален.
Чуть притронется кто к нему –
Будет мигом испепелен.
Тут бессильна сила одна,
Тут большая хитрость нужна.
Отправляйся, да поскорей,
К холоднейшему из морей,
Окунись, водой ледяной
Трижды тело свое омой,
Трижды коркой покройся льда
И в борьбу вступай лишь тогда.
Но и тут осторожен будь:
Не сшибайся с ним грудь на грудь,
В отдаленьи сперва держись.
Отступай, наступай, кружись,
А когда остынет слегка,
Действуй смело, наверняка,
Ударяй рукой ледяной,
Ударяй ногой ледяной,
Чтобы треснул жаркий металл,
Чтобы сильный бессильным стал”.
 
Так и сделал Тана-Херел:
Окунулся в море, одел
Трижды тело свое броней,
Не стальной броней — ледяной I
А поверх, защищенный так,
Натянул содак и шудак,
Ритуальный танец Орла
Совершил — и борьба пошла.
 
Кан-Демир на него глядел,
Обхватить руками хотел,
Но, как ястреб, Тана-Херел
От охотника улетел.
Кан-Демир победы хотел,
Нетерпеньем лютым горел,
Но из рук ловца улетел,
Словно коршун, Тана-Херел.
Отступает Тана-Херел,
То присядет, то вскочит вдруг,
Наступает Тана-Херел,
Из горячих опасных рук
Ускользает, неуловим —
Ничего не поделать с ним.
Вот соперника ткнул в плечо:
А, не так уже горячо!
Время движется, тает лед,
И борец молодой устал,
Но и Кан-Демир устает,
Слышно: трескается металл.
Изловчился Тана-Херел
И, припомнив древний прием,
На противника налетел,
Обхватил и повис на нем.
Истончается, тает лед,
Но сдает Кан-Демир, сдает!
И в объятиях сильных рук
Надломился и рухнул вдруг.
 
Молвил хану Тана-Херел:
“Многократно я одолел
Всех соперников, что ни есть,
И теперь вы признать должны
То, что вы — мой будущий тесть,
Что вы тоже побеждены!”
 
Хан ответил, любуясь им:
“Ты и вправду непобедим!
Нынче равного не видать
Ни в степи, ни в горной тайге.
Я готов за тебя отдать
Дочь-царевну Балчын-Эге.
Увози ее в свой аал,
Где и сам давно не бывал!”